Самое, на мой взгляд, страшное – забвение опыта предшествующих поколений, на котором базируется современное знание. Причем встречаться с подобным мне, в силу специфики моей нынешней работы, приходится все чаще и с пугающим постоянством. Выпускники лучших вузов страны (БГУ и БГПА, знания где-то на уровне студента-второкурсника Физтеха моего времени), идущие в аспирантуру по специальности физ-химия в принципе не представляют, в силу узости кругозора и недостаточной образованности, истории научной мысли, пота и крови, потуг и озарений. Такое ощущение, что нынешняя молодежь уже не стоит на плечах гигантов, а так, плавает где-то по верхам. При этом подобное положение вещей, при котором НИ ОДИН будущий аспирант этого года выпуска (из почти двадцати) просто НЕ ЗНАЛ, кто такой Бодо (хотя каждый знал уравнение диспропорциональности его имени) или не умел, к примеру, получить хлор хотя бы по Шелле (а это, извините, восемнадцатый век) считается нормальным. Да боже мой, ни один из них твердо не знал, почему современная реторта выглядит так, а не как-то иначе, а ведь она, в прямом смысле этого слова, выстрадана за минимум четыре века цивилизации. Ранее мне приходилось наблюдать подобное среди ученых в США, но я относил это к их дебильной системе образования вообще. Я понимаю, что все это выглядело и выглядит в моих глазах, видимо, еще более страшно, поскольку у меня образование (по моей специальности, нечего Нечаеву ехидничать:)) заметно выше среднего. Но ведь это не только мое мнение, как вдруг оказалось. Общаясь с высшим научным звеном СНГ я имею вполне реальное представление о том, что этот вопрос их тревожит больше всего. А кто виноват? И что делать?
   Вопрос отнюдь не риторический. Не осознавая истории мы, как общность, снова и снова будем обречены на последствия Бхопала, Токийского метро или Минской «Немиги».
   В этом плане, как я считаю, осознание истории Первой Мировой во всей ее «красе» для наших «молоди и подростков» просто необходимо. И не только с точки зрения предупреждения фатальных кризисов системы управления (а мы как раз в таком кризисе, тут уж ничего не сделаешь), но и с точки зрения просто привития превентивного неприятия целей и методов их достижения. Любой дурак сейчас (ну, не совсем любой, конечно, имеющий доступ к литературе, ее много ...) может сваять по меньшей мере бомбу либо простейшее БОВ прямо на кухне, а деятели поначитанней и чего посложнее, и надо четко себе представлять как именно, зачем и почему этого не надо делать. В особенности это касается химического оружия.
   Почти до момента распада СССР у нас официально утверждалось, что химическое оружие – это чужое нам средство вооруженной борьбы. Например, в Советской военной энциклопедии в статьях «Химические боеприпасы», «Химическое оружие» в скобочках значится «Иностр.» – дескать, термины иностранные.
   В действительности же к началу Второй мировой войны производственные мощности советских заводов составляли десятки тысяч тонн в год по различным видам боевых отравляющих веществ. Красная армия располагала широким спектром БОВ – ипритами нескольких модификаций, люизитом, тактической смесью иприта и люизита (кожно-нарывные БОВ), хлорцианом, синильной кислотой, фосгеном, дифосгеном, адамситом, хлорпикрином, дифенилхлорарсином, дифенилцианарсином и хлорацетофеноном.
   Уже к 1935 году арсенал заскладированных химических артбоеприпасов РККА насчитывал более 800 тыс. снарядов, имелись сотни тысяч химических и осколочно-химических авиабомб различных калибров – от 8 до 500 кг .
   Справедливости ради надо сразу заметить, что крестной матерью советской военной химии была не только и исключительно Германия (например совместный объект «Томка»). Технологии производства и применения БОВ закупались и крались как минимум в США и Англии. Однако все, серийно выпускаемые довоенные и военного времени БОВ СССР – технологии именно Императорской Германии, из «химии» Первой мировой войны наши хим.войска и выросли. Поэтому кратенький рассказ о Первой мировой в данном аспекте может вызвать некоторый интерес.

   Использование ядовитых газов первоначально осуществлялось во вполне мирных целях - для борьбы с кровососущими паразитами. В Египте и Китае для этого окуривали жилые помещения. Китай первым усовершенствовал это хозяйственное изобретение.
   В текстах IV века до н. э. приводится пример использования ядовитых газов для борьбы с подкопами врага под стены крепости. Обороняющиеся нагнетали в подземные ходы с помощью мехов и терракотовых трубок дым от горящих семян горчицы и полыни. Ядовитые газы вызывали приступы удушья и даже смерть. В античные времена также предпринимались попытки использовать ОВ в ходе боевых действий. Токсичные дымы использовались во времена Пелопоннеской войны 431-404 годов до н. э. По Фукидиду спартанцы помещали смолу и серу в бревна, которые затем подкладывали под городские стены и поджигали.
   Позднее, с появлением пороха пытались использовать на поле боя бомбы начиненные смесью из ядов, пороха и смолы. Выпущенные из катапульт, они взрывались от горящего фитиля (прообраза современного дистанционного взрывателя). Взрываясь бомбы испускали клубы ядовитого дыма над вражескими войсками - ядовитые газы вызывали кровотечения из носоглотки при использовании мышьяка ,раздражение на коже, волдыри.
   В средневековом Китае создана бомба из картона, начиненная серой и известью. По Дункану Кемпбелу, во время морского сражения в 1161 году эти бомбы, падая в воду, взрывались с оглушительным грохотом, распространяя в воздухе ядовитый дым. Дым образовавшийся от контакта воды с известью и серой вызывал те же последствия, что и современный слезоточивый газ.
   В качестве компонентов при создании смесей для снаряжения бомб использовали: горец крючковатый, кротоновое масло, стручки мыльного дерева (для образования дыма), сульфид и окись мышьяка, аконит, тунговое масло, шпанские мушки. В начале 16 века жители Бразилии пытались бороться с конкистадорами, применяя против них ядовитый дым получаемый от сжигания красного перца. Этот метод впоследствии неоднократно применялся в ходе восстаний в Латинской Америке.
   В средние века и позднее химические средства продолжали привлекать к себе внимание для решения военных задач. Так, в 1456 году город Белград был защищен от турок с помощью воздействия на нападающих ядовитого облака. Это облако возникло при сгорании токсичного порошка, которым жители города обсыпали крыс, поджигали их и выпускали навстречу осаждавшим. Целый диапазон препаратов, включая содержащие мышьяк соединения и слюну бешеных собак, был якобы описан Леонардо да Винчи.

   В 1855 г. во время Крымской кампании английским адмиралом лордом Дэндональдом была разработана идея борьбы с противником путем применения газовой атаки. В своем меморандуме от 7 августа 1855 г. Дэндональд предложил английскому правительству проект взятия Севастополя при помощи паров серы. Меморандум лорда Дэндональда, вместе с объяснительными записками, был передан английским правительством того времени комитету, в котором главную роль играл лорд Плейфар. Этот комитет, ознакомившись со всеми деталями проекта лорда Дэндональда, высказал мнение, что проект является вполне осуществимым, и обещанные им результаты, несомненно, могут быть достигнуты; но сами по себе эти результаты так ужасны, что ни один честный враг не должен воспользоваться таким способом. Поэтому комитет постановил, что проект не может быть принят, и записка лорда Дэндональда должна быть уничтожена. Проект, предложенный Дэндональдом, был отвергнут совсем не потому, что "ни один честный враг не должен воспользоваться таким способом".
   Из переписки между лордом Пальмерстоном, главой английского правительства в момент войны с Россией, и лордом Панмюром следуетет, что успех способа, предложенного Дэндональдом, возбуждал сильнейшие сомнения, и лорд Пальмерстон вместе с лордом Панмюром боялись попасть в смешное положение в случае неудачи санкционируемого ими опыта.
   Если принять во внимание уровень солдат того времени, не подлежит сомнению, что неудача опыта выкурить русских из их укреплений с помощью серного дыма не только бы рассмешила и подняла дух русских солдат, но еще в большей мере дискредитировала бы английское командование в глазах союзных войск (англичан, французов, турок и сардинцев).
   Негативное отношение к отравителям и недооценка этого типа оружия военными (а точнее, отсутствие потребности в новом, более смертоносном оружии) сдерживало использование химикатов в военных целях, до середины XIX века.
   Однако какое то подобие применения ОВ англичанами все же в Крымской войне было предпринято. Историк А.Б.Широкорад приводит в своей работе выдержку из севастопольского дневника вице-адмирала М. Ф. Рейнеке. В дневнике от 13 мая 1854 г. записано: «...Сегодня [в Севастополь. — А. Ш.] привезены из Одессы две вонючие бомбы, брошенные в город 11 апр[еля] с анг[лийских] и фр[анцузских] пароходов. Одну из них стали вскрывать во дворе у Меншикова в присутствии Корнилова, и прежде совершенного вскрытия втулки нестерпимая вонь так сильно обдала всех, что Корнилову сделалось дурно; поэтому перестали отвинчивать втулку и отдали обе бомбы в аптеки для разложения их состава. Такая же бомба была вскрыта в Одессе, и канонир, вскрывавший ее, лишился чувств, получив сильную рвоту; два дня он был болен, и не знаю — выздоровел ли» (см.: Нахимов П. С. Документы и материалы, 1954).
   Первые испытания химического оружия в России были проведены в конце 50-х годах 19 века на Волковом поле. Снаряды начиненные цианистым какодилом были подорваны в открытых срубах где находились 12 кошек. Все кошки остались живы. Отчет генерал-адьютанта Баранцева, в котором делались неправильные выводы о низкой эффективности отравляющих веществ, привел к плачевному результату. Работы по испытанию снарядов начиненных ОВ были прекращены и возобновились только в 1915 году, но об этом чуть позже.
   Некоторые авторы ошибочно полагают (да и в Интернете сие заблуждение почти узаконено) что, несмотря ни на что, Россия производила хим.боеприпасы, например химические гранаты Рдултовского обр.1914 г. Это неверное устоявшееся мнение, первые образцы подобных вооружения по книге Е.И.Барсукова (1938) стали поступать в русские войска только в конце 1916г. При этом они применялись как удушающие боеприпасы, и были заполнены хлорпикрином с хлористым сульфурилом (по М.В.Супотницкому).
   Следует отметить, что Российское высшее руководство вообще до войны с немалым почтением и очень скурпулезно относились ко всяким международным конвенциям и соглашениям, а оружие данного типа было запрещено (см. Приложение 4.).

   Некоторыми исследователями было предложено в качестве удушающего ОВ использовать сульфурдиоксид (sulfur dioxid). Первый лорд-маршал Гораций Китченер, возглавлявший тогда секретариат министерства обороны, предложил попытаться использовать сульфурдиоксид на флоте (за всю войну не было ни одного удачного использования ОВ против кораблей).
   Немцы были осведомлены об интересе альянса к использованию химических средств поражения в войне. Технический уровень их химической промышленности, помноженный на интеллект университетских профессоров Берлина, позволил им выработать собственную стратегию наступательной химической войны. Поэтому правильнее считать, что Германии принадлежит не «инициатива», а «лидерство» в применении ОВ.
   Как известно, уже в сентябрьских боях на р.Марне и на р.Эн обе воюющие стороны ощущали большие затруднения в снабжении своих армий снарядами. С переходом в октябре — ноябре к позиционной войне не оставалось никакой надежды, особенно для Германии, осилить укрытого мощными окопами противника с помощью обыкновенных артиллерийских снарядов. БОВ же обладают мощным свойством поражения живого противника в местах, не доступных действию самых могучих снарядов. И Германия первая стала на путь широкого применения БОВ, обладая наиболее развитой химической промышленностью.
   Тотчас же после объявления войны Германия начала производить опыты (в физико-химическом институте и институте имени «кайзера Вильгельма II») с окисью какодила и с фосгеном в целях возможности использования их в военном отношении. Опыты были вскоре прекращены ввиду взрыва, происшедшего в лаборатории. Затем в Берлине была открыта Военная газовая школа, в которой были сосредоточены многочисленные депо материалов. Там же помещалась особая инспекция. Кроме того, при военном министерстве была образована особая химическая инспекция А-10, специально занимавшаяся вопросами химической войны. Центром производства БОВ явился Леверкузен, где было произведено большое количество материалов и куда в 1915г. была переведена из Берлина Военная химическая школа. Последняя имела 1500 человек технического и командного персонала и особо в производстве несколько тысяч рабочих. В ее лаборатории в Гюште работали безостановочно 300 химиков. Заказы на отравляющие вещества были распределены между различными заводами.

   Первые опыты по применению БОВ в виде так называемого «снаряда № 2» (10,5-см шрапнель с заменой в ней черного пороха сернокислым дианизидином) были произведены германцами в октябре. Идея использовать 105-мм снаряды, заполненные легочным ирритантом, принадлежит физико-химику Берлинского университета, профессору В.Нернсту{4}. Взрывное действие таких снарядов сводило на нет возможный эффект химического заряда, однако первый шаг к массированному применению ОВ в боевых действиях был сделан.
   27 октября этот снаряд был применен на западноевропейском театре в атаке на Нев-Шапель в количестве 3000шт. Хотя его раздражающее действие оказалось невелико, но, по германским данным, применение его облегчило взятие Нев-Шапеля. В дальнейшем он был снят с вооружения.
   В итоге 1914 г. (его конец) был годом только начала исследовательской деятельности в Германии по изысканию БОВ, главным образом артиллерийских огнеприпасов.
   Шварте и другие авторы устанавливают, что это были первые попытки снаряжения снарядов БОВ. Но в то время в производстве снарядов, как уже упоминалось, наступил кризис, а кроме того, высшее командование сомневалось в возможности получения массового эффекта при изготовлении газовых снарядов. Тогда д-р Ф.Габер{5} предложил применить газ в виде газового облака.
   Первые попытки использования БОВ были проведены в таком незначительном масштабе и с таким незначительным эффектом, что никаких конкретных мер по линии ПХО союзниками принято не было.

   В результате метеорологических наблюдений главное командование убедилось, что новое оружие лучше всего испытать в период приближающегося господства южных ветров; поэтому опыт был сделан на участке фронта, повернутом на север, чему соответствовало расположение XV корпуса.
   В ответе главного командования XV корпусу, который потребовал большого количества боевых припасов для использования и закрепления возможного успеха, если таковой будет достигнут при опыте, было указано, что всякая мысль о широкой операции около Ипра совершенно не отвечает намерениям главного командования. В просьбе XV корпусу было отказано, причем было указано, что корпус должен произвести исключительно испытание нового вида оружия. В случае, если испытание даст успех, необходимые боевые средства будут назначаться по мере того, как этого потребует обстановка.
   Газовая атака XV корпуса была организована, принимая единственно во внимание время, намеченное для частной ограниченной атаки соседнего XXVII резервного корпуса, который перед этим намеревался улучшить свое положение» ударом на линии Заннебек — Графенштафель.
   Закапывание впервые испытываемых газовых цилиндров на секторе фронта XV корпуса было закончено в середине февраля. Сектор был потом несколько увеличен в ширине, так что к 10 марта весь фронт XV корпуса был подготовлен для газовой атаки (Рис.2).

   Время атаки, однако, постоянно откладывалось, так как необходимые южный и юго-западный ветры не дули. В течение этого периода газовые цилиндры, хотя и закопанные, были повреждены исключительно случайными попаданиями артиллерийских снарядов.
   25 марта командующий 4-й армией решил перенести приготовления к газовой атаке на выступе Ипра на второй план и избрать новый сектор — 46-й резервной дивизии и XXVI резервного корпуса Пелькаппеле — Штеенштрат. Местность к северо-востоку и к востоку от Ипра очень открытая и проходимая для всех родов войск. От возвышенности Ипра, по гребню которой находился Пашендайль, местность постепенно падала к Ипрскому каналу.
   Атака была, наконец, выполнена в 17 ч (по англ. времени) 22 апреля. Она была произведена на секторе Пелькаппеле — Штеенштрат (Схема 2) и, согласно приказу по 4-й армии, отданному 8 апреля, имела целью захват возвышенности Пилькем и местности к западу от нее (Рис.3).
   
   Всего потребовалось 6000 баллонов{7} , из которых половина коммерческого образца была реквизирована. В добавление к ним было приготовлено 24 000 новых баллонов половинного объема. Из общего количества заготовленных 22 апреля было использовано 30%.
   Действия на флангах усиливались стрельбой химическими снарядами. Выход газовой волны продолжался 5 мин.

   Атака 22 апреля встретила значительные затруднения у Штеенштрат. Здесь по невыясненным причинам выпущенный из цилиндров газ не рассеялся. 45-я резервная дивизия упорно сражалась за Штеенштрат, и деревня была взята только поздно вечером. Атаку пришлось вести на западный выход из деревни.
   Продвижение 46-й резервной дивизии на Ипрский канал было также трудным, но поздно вечером она его достигла всюду, а у Гет — Сас и перешла. Левый фланг дошел лишь до паровой мельницы, западнее Безинга.
   
   Атака XXVI резервного корпуса удалась лучше. В частности, 52-я резервная дивизия достигла Пилькема и Ганебека ранее запланированных 11ч 30мин.. Вскоре после 18ч дивизии было приказано временно не продвигаться за южный склон возвышенности Пилькем.
   Продвижение 51-й резервной дивизии было немного более трудным, газовое облако не дало полного эффекта в развалинах Лангемарка и по сторонам дороги Пелькаппеле — Карселар{8}.
   Некоторые английские офицеры высказывали мнение, что, после того как германские войска остановились, многие из них бежали от действия своего собственного газа. Это отчасти подтверждает в своей книге Шварте: «Продвижение через местность, пораженную газом, протекало не без препятствий». Пленные германцы, взятые в течение следующих дней, подтверждали, что они не имели ни масок, ни каких бы то ни было других защитных приспособлений и что газ причинял острую боль их глазам. Они утверждали также, что войска боялись продвигаться из опасения пострадать от плохого действия собственных противогазов (о чем немного ниже).

   Что касается войск Антанты, то у них было еще более плохо.
   Примененный газ — хлор — имеет сильное раздражающее действие на дыхательные органы и все слизистые ткани, находящиеся в них, причиняя спазмы гортани и ощущение ожога глаз, носа и горла, сопровождаемое бронхитом и отеком легких; продолжительное действие сильных концентраций газа причиняет смерть от удушья и в редких случаях влечет за собой расширение сердца или посинение кожи как результат поражения легких. Люди, остававшиеся на месте, пострадали меньше, чем те, которые убежали, так как каждое движение усиливало действие газа. Те, которые стояли под огнем, пострадали меньше, чем те, которые лежали или сидели на дне окопа. Наиболее пострадавшими оказались раненые, лежавшие на земле или на носилках, и люди, двигавшиеся в тыл вместе с облаком (Рис.4).
   
   По описаниям англичан внезапно, в 17 ч началась ужасная бомбардировка Ипра тяжелыми гаубицами{9}. Деревни на фронте Ипра, в общем, до сих пор нетронутые, были также сильно обстреляны. Одновременно французские полевые орудия к северо-востоку от Ипра открыли несколько ускоренный огонь, хотя германская полевая артиллерия молчала. Сначала некоторые офицеры, слышавшие стрельбу, подумали, что недавно прибывшая Алжирская дивизия «расстреляла сама себя», но те, кто был на удобных для наблюдения пунктах, видели два любопытных зеленовато-желтых облака на земле, по другую сторону Лангемарка, на фронте германских линий. Распространяясь в сторону, эти газовые облака поднялись кверху и, продвигаемые вперед легким ветром, становились голубовато-белым туманом, таким, какой можно видеть над мокрым лугом в морозную ночь. Позади тумана противник, под гром своего ураганного огня, продвигался вперед. Вскоре, раньше чем сообщение достигло штаба V корпуса в замке Гольдфиш (2 км к западу от железнодорожной станции Ипр), был замечен особенный запах газа, вызывавшего жжение глаз и раздражение носа и горла.

   Прошло, однако, некоторое время, прежде чем было установлено, что желтое облако было газом, о котором уже раньше было получено предупреждение. Почти одновременно французские цветные войска без офицеров начали устремляться назад по тыловым дорогам V корпуса. Вскоре затем было замечено, что французские территориальные войска переходили в беспорядке мосты через канал к северу от Ипра. Невозможно было понять, что видели африканцы, но по силе их кашля и острому раздражению горла было ясно, что они сильно страдали; деморализация была полная.
   Запряжки и повозки французской полевой артиллерии, отступавшие в тыл, и толпы беглецов становились все гуще и беспорядочнее. Некоторые отдельные люди бежали до Вламертинга и дальше. Хотя огонь 75-мм пушек велся правильно, было очевидно, что случилось что-то очень серьезное, и это тем более обратило на себя внимание, когда около 19ч огонь французских орудий внезапно прекратился.
   Непосредственно за появлением облака последовала атака. Командир 3-й канадской бригады, имевший в первой линии 15-й и 13-й батальоны по соседству с французами, приказал сняться находившемуся в резерве 14-му батальону и перейти из Сен-Жана к его штабу в ферме Муз Трап.
   Две с половиной роты в С.-Жульене, принадлежавшие к этим трем батальонам, были двинуты для прикрытия этой деревни. Канадская дивизионная артиллерия была направлена на помощь французам. Почти все алжирские и территориальные солдаты бежали, но правый фланг батальона 1-го стрелкового полка, непосредственно влево от канадцев, не пострадавший от газов, удержался на позиции, так же как и батальон 2-го полка зуавов, бывший в поддержке. Германцы появились в 300-400 м от дороги Пелькаппеле — С.-Жульен и у фермы Муз Трап. Последняя удерживалась двумя взводами 13-го канадского батальона севернее Карселяра, несмотря на то, что их люди падали, а также ротой 14-го канадского батальона у фермы Гемпшир и восточнее ее.

   Усилия германцев продвинуться вперед были окончательно сломлены в 18 ч 30 мин. огнем двух орудий 10-й канадской батареи, которая занимала позицию в 500 м севернее С.-Жульена и в 100 м от дороги. Однако было очевидно, что канадские позиции находятся под серьезной угрозой германского окружения. Первое сообщение об этом пришло от командира канадской дивизии генерала Альдерсона, который сообщал, что все французы бежали и что канадцы, будучи оттеснены назад, оставили С.-Жульен.
   
   Сражение у Ипра, начавшееся описанной выше газобаллонной атакой 22 апреля и продолжавшееся до середины мая, имело своим результатом последовательное очищение союзниками значительной части территории Ипрского выступа. При этом союзники понесли значительные потери, среди которых одних отравленных газом было до 15 000, из которых умерло 5000{10}. Но только этими тактическими достижениями германцев весь успех их и ограничился. Такая скромная эксплуатация удачного применения не имевшего еще места в практике боевых действий химического оружия объясняется неуверенностью еще в нем германского командования, не подкрепившего свое наступление сколько-нибудь значительными резервами.
   Первый эшелон германской пехоты, осторожно следовавшей за облаком хлора в значительном отдалении от него, опоздал для развития успеха, дав возможность англичанам своими резервами закрыть образовавшуюся брешь.
   Тактическая неожиданность при сосредоточении мощных резервов германцами могла обратиться для союзников в оперативную, заставив их очистить Ньюпор и Дюнкерк, к овладению которыми впоследствии германцами было направлено так много безрезультатных усилий.

   Объектом для первого газобаллонного нападения на восточноевропейском театре были избраны части 2-й русской армии, которая своей упорной обороной преградила в декабре 1914 г. пути к Варшаве настойчиво наступавшей 9-й армии генерала Августа Макензена. В тактическом отношении так называемый Болимовский сектор, в котором была произведена атака, представлял выгоды для атакующих, выводя на кратчайшие шоссейные пути к Варшаве и не требуя форсирования р. Равки, так как германцы еще в январе 1915 г. укрепились на восточном ее берегу. Выгода технического характера заключалась в почти полном отсутствии лесов в расположении русских войск, что и позволило сделать газ достаточно дальнобойным. Однако, оценивая указанные преимущества германцев, русские имели здесь достаточно плотную оборону, что видно из следующей их группировки:
   
   14-я Сибирская стрелковая дивизия, подчиненная непосредственно командарму 2, обороняла участок от устья р. Гнида до створа: высота 45,7, ферма Констанция, имея на правом боевом участке 55-й Сибирский полк (4 батальона, 7 станковых пулеметов, 39 человек комсостава, 3730 штыков и 129 безоружных) и на левом 53-й Сибирский полк (4 батальона, 6 станковых пулеметов, 35 человек комсостава, 3250 штыков и 193 безоружных). 56-й Сибирский полк составлял дивизионный резерв — в Червона Нива, а 54-й полк находился в армейском резерве (Гузов). В состав дивизии входили 36 пушек 76-мм, гаубиц 122-мм, 8 орудий поршневых, 8 гаубиц 152-мм, 4 пушки 107-мм и автопулеметный взвод.

   55-я пехотная дивизия обороняла участок от створа: высота 45,7, ферма Констанция до устья р. Коробка. На правом боевом участке — 217-й Ков-ровский пехотный полк (4 батальона, 8 станковых и 2 ручных пулемета, 27 человек комсостава и 3432 штыка) и 218-й Горбатовский пехотный полк (4 батальона, 8 станковых и 2 ручных пулемета, 31 человек комсостава и 2715 штыков) при поддержке 1-го дивизиона 55-й артиллерийской бригады — 12 пушек 76-мм. Стык между полками у дома лесника на высоте село Нова Весь. На левом боевом участке — 220-й Скопинский пехотный полк (4 батальона, 8 станковых и 2 ручных пулемета, 34 человека комсостава и 3237 штыков) с приданными ему тремя ополченческими дружинами и при поддержке 2-го дивизиона 55-й артиллерийской бригады — 18 пушек 76-мм. Кроме того, дивизию усиливали 8 пушек морских 47-мм, 4 пушки 107-мм и 4 гаубицы 152-мм. 219-й Котельнический пехотный полк составлял корпусной резерв (Грабила), имея один батальон в отделе (Камионка).
   
   ПВО несла 18 пушек 76-мм: Жирардов — 6 орудий, Гродиск — 4 орудия, Блона — 2 орудия и хутор Ирена — 6 орудий.
   
   Со стороны германцев против 14-й Сибирской стрелковой дивизии и 55-й пехотной дивизии русских были расположены части III резервного корпуса — 5-я резервная дивизия и части XXV резервного корпуса, 49-я резервная дивизия и 50-я резервная дивизия (частично).
   
   По поводу боевой химии. Тут есть один мелкий нюанс. По данным Е.И. Барсукова (1938), Ставка уже в январе 1915 г. была озабочена появлением у немцев многих технических новшеств, применение которых действовало угнетающе на русские войска. Среди них снаряды с «удушливыми газами», дымовые завесы, бросаемые в окопы мины и т. п. Необходимо было, не стремясь к достижению технически совершенных результатов, применить как можно скорее те же меры против немцев, чтобы сразу же поднять настроение русских солдат сознанием, что и им дают возможность поражать врага такими же техническими средствами, какие имеются у него.
   Некоторыми российскими химиками и военными еще в начале 1915г. обсуждалась возможность использования фосгена как средства ведения химической войны. Но нужно было принять соответствующее решение на самом высоком уровне. Ввиду этого председатель Особой распорядительной комиссии по артиллерийской части письмом 4 марта 1915г. запросил верховного главнокомандующего Великого князя Николая Николаевича о том, признает ли он возможным применение снарядов, снаряженных ядовитыми веществами. Через несколько дней начальник штаба главковерха ответил, что «верховный главнокомандующий относится к употреблению снарядов отрицательно». Вскоре под впечатлением газовой атаки, произведенной немцами 22 апреля 1915 г. на французском фронте в районе Ипра, а также в мае на нашем фронте, взгляды верховного командования изменились, но время уже было упущено, инициатива прочно принадлежала германской армии.

   31 мая в 3 ч 20 мин. после короткого обстрела из 105-мм орудий участка 55-й пехотной дивизии германцы выпустили хлор, открыв одновременно ураганный пулеметный и ружейный огонь по передовым русским окопам и сильный артиллерийский огонь по участку 14-й Сибирской стрелковой дивизии (Схема 4). Полная неожиданность и неподготовленность со стороны русских войск привели к тому, что солдаты проявили больше удивления и любопытства к появлению облака газа, нежели тревоги. Приняв облако газа за маскировку атаки, русские войска усилили передовые окопы и подтянули части поддержки. Вскоре окопы, представлявшие здесь лабиринт сплошных линий, оказались местами, заполненными трупами и умирающими людьми. К 4 ч 30 мин. хлор достиг меридиана Орышева, образовав в низинах газовые болота и погубив на пути всходы яровых и клевера.
   Одновременно с наступлением на участке 14-й Сибирской стрелковой дивизии германцы повели наступление на крайнем правом фланге 218-го пехотного полка (55-я пехотная дивизия) несколько южнее дома лесника, что с западу от Нова Весь. Однако и здесь, несмотря на большие потери русских от БОВ, наступление было отбито, и германцы отошли в исходное положение с большими потерями.
   Потери, понесенные русскими в связи с газобаллонной атакой германцев 31 мая, исчисляются приблизительно в 9000 человек.
   Несмотря на то что со времени первой германской газобаллонной атаки у Ипра прошло более месяца, царские войска в описанном эпизоде у Воли Шидловской оказались не только неподготовленными, но даже не имевшими представления о химическом нападении.
   Между тем командованию VI Сибирского корпуса и командованию 55-й пехотной дивизии результаты атаки у Ипра известны были, и командование озаботилось даже заказать противогазы в Москве (по иронии судьбы они были доставлены в дивизию 31 мая вечером, уже после атаки).
   
   В ночь с 6-го на 7 июля германцами была повторена газобаллонная атака на русском фронте на участке Суха — Воля Шидловская против частей 6-й Сибирской стрелковой дивизии и 55-й пехотной дивизии. На этот раз атака уже не была столь неожиданной, как 31 мая. Однако химическая дисциплина русских была еще очень низка, и проход газовой волны вызвал оставление русскими войсками первой линии обороны на двух полковых участках (21-го Сибирского стрелкового и 218-го пехотного полков) на стыке дивизий и значительные потери. Однако же контратаками, несмотря на дополнительные газопуски германцев против контратакующих, русские 8 июля полностью восстановили утраченное было положение.
   Точных сведений о потерях, понесенных русскими войсками во время этого нападения, не имеется. Однако известно, что 218-й пехотный полк во время отхода потерял одного командира и 2607 стрелков, бросив 6 станковых пулеметов. В 21-м Сибирском стрелковом полку боеспособной после отхода осталась только полурота, 97 % состава полка выведено из строя; 220-й пехотный полк, производивший контратаку на местности, богатой «газовыми болотами», потерял шесть командиров и 1346 стрелков. Батальон 22-го Сибирского стрелкового полка при контратаке пересек газовую волну, после чего свернулся в три роты, потеряв таким образом 25 % состава. Эти данные свидетельствуют о слабости газовой дисциплины русских войск, повлекшей, несмотря на наличие хотя и примитивных противогазовых масок, с одной стороны, панический отход полков в темноте параллельно движению газовой волны, с другой — отсутствие химической разведки при контратаках, встречных газовой волне.
   Германцы при этой атаке не преследовали никаких оперативных целей, так как в это время на фронте 2-й русской армии, прикрывавшей Варшаву, германцы имели силы значительно слабее, что позволило русским, в свою очередь, разжижать состав 2-й армии для переброски на другие фронты.

   В августе 1915г. германцы применяют газобаллонную атаку, содействующую штурму крепости Осовец (после их неудачной попытки разрушить эту крепость 420-мм тяжелыми орудиями в период февральского наступления Гинденбурга).
   Для атаки германцы установили несколько тысяч газовых баллонов (30 газовых батарей, около 500 баллонов). Газы были выпущены в 4ч 6 августа. Через 5-10 мин. они достигли русских окопов. Газ проник на глубину 20км, имея поражающую глубину в 12км и высоту 12м. Противогазовые повязки, имевшиеся у русских, слабо защищали их от газа, требуя, кроме того, частого прижимания к носу и рту. Сразу же подверглись смертельному действию газов и вышли из строя разведывательные партии, секреты и бойцы 1-го, 2-го, 4-го и наполовину 3-го участков обороны. Газ проник даже в самые закрытые помещения крепости, выводя из строя защитников.
   Газы, пущенные немцами 6 августа, имели темно-зеленую окраску — это был хлор с примесью брома. Все живое на открытом воздухе на плацдарме крепости было отравлено насмерть, большие потери несла во время стрельбы крепостная артиллерия; не участвующие в бою люди спаслись в казармах, убежищах, жилых домах, плотно заперев двери и окна, обильно обливая их водой.
   В 12км от места выпуска газа, в деревнях Овечки, Жодзи, Малая Крам-ковка, было тяжело отравлено 18 человек; известны случаи отравления животных — лошадей и коров. На станции Моньки, находящейся в 18км от места выпуска газов, случаев отравления не наблюдалось. Газ застаивался в лесу и около водяных рвов, небольшая роща в 2км от крепости по шоссе на Белосток оказалась непроходимой до 16ч 6 августа.
   
   Вся зелень в крепости и в ближайшем районе по пути движения газов была уничтожена, листья на деревьях пожелтели, свернулись и опали, трава почернела и легла на землю, лепестки цветов облетели. Все медные предметы на плацдарме крепости — части орудий и снарядов, умывальники, баки и прочее — покрылись толстым зеленым слоем окиси хлора; предметы продовольствия, хранящиеся без герметической укупорки — мясо, масло, сало, овощи, оказались отравленными и непригодными для употребления. Газ оказался мощным средством поражения и мог свободно конкурировать с бомбами большой мощности.
   
   Собственные потери германцев от газа составили до 1000 человек.

   В течение мая 1915г. германцы произвели четыре газобаллонные атаки хлором, сопровождавшиеся обстрелом англичан химическими снарядами в районе Лоос. По подсчетам английского генерального штаба общие потери за все четыре атаки приблизительно выразились в числе 7000 человек, из коих умерло 350. Противогазы во время первых двух атак у англичан отсутствовали, в двух последних они представляли примитивную повязку. Все эти майские химические нападения германцев на англичан преследовали лишь тактические цели.
   19-го и 20 октября германцы произвели газобаллонное нападение (смесь хлора с фосгеном{10}) на французов у форта Помпель к востоку от Реймс в Шампани, нанеся потери при первом газопуске — 1515 человек (из них 253 умерших) и при втором — 3581 (из них 562 умерших). Во время атаки выпущено 500000кг газа на фронте в 17км.
   19 декабря германцы напали на англичан во Фландрии под Ипром у Виельтье, также выпустив смесь хлора с фосгеном. Так как англичане имели уже противогазы, то главное внимание было уделено внезапности, скрытности и быстроте выпуска газов. Англичане потеряли 1069 человек (из них умерших 127).
   В конце 1915г. германцы предполагали послать газовые части в Галлиполи для производства газобаллонных нападений в Дарданельской операции. Но так как англичане прекратили операцию и очистили полуостров, намерение это не было осуществлено.

   Дальнейшие английские газобаллонные нападения имели место зимой 1915-1916гг.
   В целом эти газовые атаки англичан оказались пустым расходованием ресурсов. Наступление британцев под командованием генерала Дугласа Хейга, командующего первой английской армией, действительно застало немцев врасплох, поскольку их отвлекало наступление французов начавшееся южнее. На участках фронта, где британцы применили хлор, они легко прорвали вторую линию обороны немцев. Но генерал Джон Френч (1852-1925), командующий британским экспедиционным корпусом, расположил слишком далеко в тылу свои резервы. Им потребовались сутки для выдвижения к линии фронта. К этому времени обстановка изменилась, скоротечная возможность одержать решительную победу была упущена, так как немцы первыми успели перебросить резервы в район боевых действий и быстро окопались

   Русские войска в 1915 г. не добились возможности производить газобаллонные нападения.
   Для России это было связано, в первую очередь, с тем что в 1915г. русская химическая промышленность еще не могла дать фронту все необходимое для ведения химической войны. Ни одна отрасль обрабатывающей промышленности в России не находилась на таком низком уровне развития, как химическая промышленность; и ни одна отрасль не находилась в такой зависимости от иностранной, а в особенности от германской промышленности. Немецкие химические предприятия на территории России и были русской химической промышленностью. Все более или менее крупные германские фирмы имели в России в качестве филиальных отделений свои фабрики и заводы. Главнейшими немецкими фирмами, сосредоточивавшими в своих руках почти всю русскую химическую промышленность, источники того времени называют:
   1) «Германское акционерное общество анилиновых производств»;
   2) акционерное общество «Баденская анилиновая и содовая промышленность»;
   3) акционерное общество фабрик «Фридрих Байер и КО» (М.П.Павлович, отчет 1925г.).
   Если этого требовала конъюнктура рынка, то немцы расчетливо снижали возможности даже своих предприятий, расположенных на территории России. Например, немецкая фирма «Копперс», которая до войны сооружала в России коксовые печи, не строила рекуперационные заводы для добывания бензола и толуола на заводах, где имелись богатые коксовальные угли. Эта и другие фирмы сознательно оберегали интересы Германии, которая поставляла бензол и толуол для российской промышленности взрывчатых веществ и красок (В.Н.Ипатьев, 1945; цит. по работе Е.В.Трофимовой, 2002).
   Но не только химическое производство, но и внутренняя торговля в России химическими и фармацевтическими препаратами концентрировалась в руках германских фирм. Немцы строго оберегали свою химическую промышленность от доступа к ней русских подданных, продавая свои патенты на выработку и продажу химических препаратов в России исключительно германскими подданными и набирая технический персонал на открываемых ими в России химических заводах тоже исключительно из германских подданных. Даже у себя на родине германцы охраняли тайны своих химических производств от иностранных глаз; по крайней мере доступ в германскую химическую промышленность русским подданным, даже получившим химическое образование в Германии, был закрыт.
   После применения немецким командованием хлора против французских и русских войск началось медленное осознание русским военным руководством опасности химической войны. По данным Е.И.Барсукова, только 2 июня 1915г. начальник штаба верховного главнокомандующего (наштаверх) генерал от инфантерии Н.Н.Янушкевич телеграфировал военному министру В.А.Сухомлинову: «Верховный главнокомандующий признает, что ввиду полной неразборчивости нашего противника в средствах борьбы единственной мерой воздействия на него является применение и с нашей стороны всех средств, употребляемых противником... Главковерх просит распоряжений о производстве необходимых испытаний в этой области и снабжения армий Северо-Западного и Юго-Западного фронтов соответственными приборами с запасом ядовитых газов». Летом 1915 г. химическим оружием заинтересовался и шеф русской авиации великий князь Александр Михайлович.
   3 августа того же 1915 г. состоялся приказ об образовании при ГАУ специальной комиссии по заготовлению удушающих средств под председательством начальника Центральной научно-технической лаборатории военного ведомства и пяти членов военных инженеров, получивших высшее образование в артиллерийской академии. Военный министр генерал от инфантерии А.А.Поливанов, сменивший в июне Сухомлинова, сообщил главковерху, что ГАУ работает по части получения удушливых газов с полным напряжением и что к началу августа будет доставлен на театр военных действий первый запас приспособлений для газов.

   Однако выяснилось, что нет не только собственных наработок в области химического оружия, но и почти нет заводов, которые могли бы производить его компоненты. Так, жидкий хлор поначалу хотели производить в Финляндии, а финский сенат затянул переговоры на год, с августа 1915г. по 9 (22) августа 1916г. В конце концов Особое совещание по обороне решило передать заготовку жидкого хлора особой комиссии (комиссия по заготовлению удушающих средств), учрежденной при Сенате, и на оборудование двух заводов отпустило 3 млн. 200 тыс. рублей. Комиссия была образована по образцу русских хозяйственных комиссий с участием представителей от русского правительства — от Государственного контроля и от Химического комитета — профессора Лилина, который председательствовал в комиссии (А.Б.Широкорад).
   Попытка получить в России фосген от частной промышленности потерпела неудачу вследствие назначения промышленниками чрезвычайно высоких цен на жидкий фосген и отсутствия гарантий в своевременном выполнении заказов. Поэтому имея в виду главным образом нормировку цен на фосген и скорейшее получение этого важного для обороны удушающего средства, химический комитет приступил к строительству фосгенных заводов в Иванове-Вознесенске, Москве, Казани и у станций Переездная и Глобино. Кроме того, было организовано получение хлора на четырех заводах в Самаре, в Рубежном и в Финляндии (на двух, видимо, только в 1916г.) и на нескольких предприятиях в Саратове. Хлор также производился на заводе Ушакова в Вятской губернии и на Славянском заводе. Так как строительство крупных заводов затянулось до 1917г., то практическое значение имела лишь деятельность завода «Электрон» (в Славянском) и завода «Сольвэ и КО». На семи указанных выше заводах в 1916-м — в начале 1917г. было произведено хлористого сульфурина — 2 тыс. пудов, азотной кислоты — свыше 2 тыс. пудов, синильной кислоты — около 2 тыс. пудов, цианистого натрия и калия — 100 пудов, хлористого марганца — 2 тыс. пудов. В целом за это время было изготовлено 240 тыс. пудов ядов и удушающих средств (Л.Г.Бескровный, А.Б.Широкорад).

   В июле 1915 г. распоряжением главковерха (приказ № 625) в районе Юго-Западного фронта был организован военно-химический завод для выработки хлорацетона. До ноября 1915г. завод находился в ведении начальника инженерных снабжений фронта, а затем поступил в распоряжение ГАУ, которое расширило завод, устроило в нем лабораторию и установило производство хлорпикрина.
   В результате работы комиссии ГАУ по заготовлению удушающих средств в первую очередь было налажено производство в России жидкого хлора, который до войны привозился из-за границы. В августе 1915г. добыто было впервые хлора около 2т. В октябре того же года началось производство фосгена. С октября 1915 г. начали формироваться в России особые химические команды для выполнения газобаллонных атак и по мере формирования отправляться на фронт (Е.И. Барсуков).
   Интересные материалы разыскал в военных архивах А.Б.Широкорад. В июле 1915г. полковник Е.Г.Тронов и прикомандированный к ГАУ поручик Крашенинников представили начальнику ГАУ генералу А.А.Маниковскому чертежи «бомб с удушливыми газами», оснащенных специальными клапанами для снаряжания и обеспечения необходимой герметичности. Снаряжали эти бомбы жидким хлором.
   Чертежи поступили в Исполнительную комиссию при военном министре, которая 20 августа согласилась на изготовление 500 штук таких боеприпасов. В декабре того же года на заводе «Русского общества для выделки снарядов» изготовили корпуса химических авиабомб и в г.Славянске на заводах фирмы «Любимов, Сольев и КО» и «Электрон» снарядили их хлором. Бомбы снабжались калиберными перисто-цилиндрическими стабилизаторами. Одним концом перья стабилизатора приваривались к корпусу, а другим концом заклепками крепились к цилиндру стабилизатора. Длина бомбы со стабилизатором составляла 675мм, максимальный диаметр корпуса 206мм. Общий вес бомбы — 16,4кг, из них на хлор приходилось 10,7кг.
   В конце декабря 1915 г. 483 химические авиабомбы отправили в действующую армию. Там по 80 бомб получили 2-я и 4-я авиационные роты, 72 бомбы — 8-я авиационная рота, 100 бомб — эскадра воздушных кораблей «Илья Муромец», а 50 бомб отправили на Кавказский фронт. На том производство химических авиабомб в дореволюционной России и прекратилось. А.Б.Широкорад считает конструкцию однопудовых бомб Гронова неудачной. С одной стороны, клапаны, имевшиеся на бомбах, пропускали хлор. В результате несколько русских солдат, разгружавших химические бомбы из железнодорожных вагонов, отравились, а часть из них позже скончались в госпитале. В 6-й авиационной роте после двух месяцев хранения трава вокруг погреба пожелтела и пожухла. Личный состав боялся подходить к этому месту, а летчики, напуганные первыми сообщениями о применении «газов» на фронте, просто отказывались брать эти бомбы на самолеты, опасаясь отравления. А с другой стороны, воздействие химических авиабомб на противника было невелико. Данных о потерях немцев от их применения нет. Но еще в ноябре 1915г. на испытаниях химической двухпудовой бомбы в отчете отмечалось, что бомба разорвалась на 3 куска, и получилось «белое облако паров хлора». Действие этих паров проверялось на белых мышах и морских свинках, клетки с которыми были расставлены на расстоянии от 2 до 15м от точки взрыва. Из нескольких десятков подопытных мышек и свинок через 2ч умерли только две.

   Тотчас же после химической атаки германцев под Ипром французское главнокомандование командировало генерала Кюрмера в парижскую лабораторию при полицейской префектуре, где уже раньше производились опыты с химическими средствами в условиях применения их для борьбы с «преступными элементами». При указанной лаборатории было открыто отделение по изучению средств, употребленных германцами, и разработке вопросов химической обороны. Для непосредственного наблюдения и работы на фронте была образована особая комиссия из «химических офицеров», задачей которой являлось собирание всевозможных сведений и данных о применении германцами БОВ и поддержание постоянной связи с парижской лабораторией. Одновременно и военное министерство образовало 28 апреля смешанную исследовательскую комиссию под председательством указанного генерала Кюрмера, переформированную в июне в «Комиссию военно-химических исследований». Эта комиссия первого июля была прикреплена к министерству артиллерии и снабжений, которым управлял известный «социалист» Альбер Тома. Первого августа комиссия разделилась на:
   1) комитет изучения задач нужд фронта и опознания химических веществ;
   2) комитет изучения средств, имеющих раздражающий характер;
   3) комитет изучения средств защиты.
   Между двумя параллельными организациями, существовавшими при главной квартире и при министерстве артиллерии и снабжений, происходила борьба, закончившаяся 17 сентября образованием при последнем:
   1) инспекции химического изучения и опытов;
   2) управления фабрикациями.
   Первая разделилась на 2 секции: а) секция раздражающих веществ и б) секция средств защиты с 13 различными по задачам лабораториями и несколькими опытными полигонами (в Сатори, Аньреесан, Фонтенебло, Винсене и др.). Опыты в этих химических учреждениях были поставлены очень широко. Кроме того, при Фармацевтической школе были открыты курсы для комсостава, на которые еженедельно командировались 300 офицеров, проходивших теоретический и практический курсы по особой программе. Всего через указанные курсы было пропущено 11000 офицеров (из них 200 иностранных) и 110 генералов.
   Кроме того, все солдаты, поступавшие в тыловые запасные батальоны, также проходили курс химического обучения по особой программе.
   Управление фабрикациями имело в своем подчинении техническую и промышленную секции и мастерские по снаряжению специальных снарядов при артиллерийском депо в Винсене.
   Центральному управлению подчинялись многочисленные технические и административные службы и лаборатории. Техническая и промышленная секции, образованные 1 июля, были заняты организацией химических заводов и контролем над их продукцией. Мастерские в Винсене производили снаряжение зажигательных, слезоточивых и дымовых гранат и на форту Обервиль — гранат ядовитых. Наблюдение за снаряжением было сосредоточено в Сорбонне. Центральная секция снаряжательных мастерских имела в своем подчинении мастерские в Пон-де-Кле и в Салез, где производилось снаряжение снарядов фосгеном, требовавших особой осторожности.

   Англичане, как и французы, не были подготовлены к ведению химической войны. Однако благодаря усилиям председателя британской химической промышленности лорда Мильтона удалось создать несколько заводов, и уже в апреле 1915г. в Англии образовался отряд специалистов, могущих быть инструкторами в армии по вопросам химической обороны. Кроме того, из частей войск и гражданских лабораторий были выделены все химики, образовавшие особую секцию и в мае 1915г. влитые в департамент траншейной войны, образованный в министерстве снабжений. При последнем были организованы совещательные научный и промышленный комитеты. При штабах дивизии были созданы отряды специалистов, а при корпусных и армейских учреждены должности химических консультантов. При Главной квартире была центральная лаборатория по исследованию химических средств, употреблявшихся германцами.
   После первой германской химической атаки в одном из запасных английских батальонов были сосредоточены люди для образования особого химического корпуса, из которых были сформированы в несколько недель 2 роты, принесшие вскоре большую пользу армии во время германской атаки у Лооса.
   В декабре 1915г. департамент траншейной войны разделился на:
   1) департамент изысканий, связанных с траншейной войной;
   2) департамент химической войны;
   3) медицинский комитет химической войны.
   Кроме того, вопросами химической войны занималась и Королевская Академия наук.

   При бельгийской армии была создана в Калэ лаборатория, в которой сосредоточилась вся исследовательская работа по ведению химической войны и защите от действия газов. Кроме того, при штабах дивизий были созданы особые должности по наблюдению за использованием БХВ на фронте и для связи с центральной лабораторией, а при частях войск — краткосрочные курсы, через которые были пропущены все чины этих частей.

   Итальянская армия большую часть химических средств получала от своих союзников, так как ее собственная химическая промышленность была недостаточно развита.

   Большая зависимость газобаллонной атаки от общих и местных метеорологических условий, рельефа местности, очертания фронта и возможность собственного отравления при внезапном изменении направлений ветра вскоре побудили применять ОВ для снаряжения снарядов.
   Химическими артиллерийскими снарядами можно было образовать облако ОВ в пределе досягаемости артиллерийских орудий в любом месте и в гораздо меньшей зависимости от состояния погоды. Одновременно получалось более управляемое химическое оружие и возможность максимально использовать для него существующую материальную часть без необходимости конструирования и изготовления новой.
   В июне имел место удачный обстрел германцами французской позиции в Аргоннах (в лесу Грюри), где было выпущено до 2000 химических снарядов (тип «Т»). В июне же под Невиль-Сен-Вааст сформированный германцами минный батальон произвел весьма действительные атаки 25-см минами, снаряженными помимо взрывного вещества бромацетоном или монохлорметиловым эфиром хлоромуравьиной кислоты.
   Летом появилась новая германская 15-см граната «К», наполненная бромацетоном, с более раздражающим веществом, чем содержание гранаты «Т». Снаряды «К» и «Т» были применены германцами против французов в Аргоннах. Здесь артиллерийские стрельбы имели больший успех и впервые стали применяться в значительном количестве, так как германцы и технически, и тактически достигли большого совершенства в области использования артиллерийских химических снарядов.
   4 августа германцы произвели минометное нападение на русских между Ломжей и Остроленкой, причинившее им большие потери.

   В сентябре французы (во время наступления в Шампани) впервые применили снаряды с перхлорметанмеркантом (сернистое соединение). Однако успех не соответствовал возлагавшимся надеждам, и снаряды были сняты с вооружения. Сразу начались изыскания в области зажигательной гранаты (фосфор в нейтральной жидкости и раствор фосфора в сероуглероде). Одновременно производились опыты по наполнению артиллерийских снарядов хлорацетоном и этилбромацетоном вместе с фосгеном и синильной кислотой.

   Весьма показательная история приведена в книге Н. А. Фигуровского (1942). Отчаянные попытки воюющих держав создать эффективный противогаз предпринимались всю войну. Но после войны были опубликованы данные о забытых образцах противогазов, сходных по принципу действия с теми, которые считаются сегодня наиболее удачными Так, в книге А. Фрайса и К. Веста (1923; русский перевод) описывается угольный противогаз доктора Стенгауза, относящийся к 1854 г. На выставке в Берлине «Gas und Wasser» в 1929 г. демонстрировались противогазы, фильтрующие приборы, произведенные в 1880-1881 гг. (рис. 8).
   
   К началу войны все эти приборы и приспособления оказались почти полностью забытыми. Англичане узнали о противогазе Стенгауза лишь из указанной выше книги в 1921 г. (немецкое издание). Во время войны они заимствовали у Зелинского идею использовать древесный уголь для сорбции ОВ. Фигуровский пришел к выводу, что противогаз в 1915 г. был изобретен вновь и прошел весь путь своеобразных стадий развития, причем частично было открыто то, что за несколько десятков лет до этого было уже пройденным этапом. О регулируемом торможении научно-технического прогресса в военной области можно узнать из весьма обстоятельных книг А. Г. Купцова (2003){12}.
   
   Вернемся к "нашим баранам".
   Газобаллонная атака после первого своего применения в апреле оставалась еще около года наиболее грозной формой химического нападения. Но ее действительность постепенно уменьшалась с улучшением защитоспособности противогазов, накоплением опыта и улучшением противохимической дисциплины, устранившей элемент неожиданности.

   В начале мая 1915 г. еще до первой атаки немцев на русском фронте (31 мая) организации Красного Креста приступили к изготовлению первых противохлорных масок, представляющих собой компресс из пяти-шести слоев марли, простроченный по краям и снабженный двумя парами тесемок для укрепления маски на лице. Против рта и носа имелся карман, в который вкладывалась пропитанная гипосульфитом корпия (маска-повязка первого образца). Такие маски-повязки в начале мая 1915 г. изготовлялись в довольно значительных количествах, по крайней мере в Москве и Минске. В газетах того времени помещено следующее сообщение, датированное 23 мая: «В общеземском союзе, как сообщают «Речи» (14 мая), из Москвы получено уведомление, что в Минске в широких размерах выделываются респираторы. Ежедневно их выпускается 25 тыс. штук. Респираторами снабжаются проходящие воинские части. Выработан усовершенствованный тип их». Из рассказов о первой газовой атаке на русском фронте в мае известно, что командование отдельных частей самостоятельно пыталось принять меры защиты своих войск на случай возможного химического нападения противника. Так, например, командование 55-й пехотной дивизии, на участке которой был впервые применен газ, по собственной инициативе заказало еще в начале мая в Москве противогазные маски и отправило за ними приемщика. Однако эти противогазы прибыли к месту назначения лишь под вечер 31 мая, уже после окончания газовой атаки (о чем писалось уже выше).

   Маски в первый период химической войны пропитывали раствором гипосульфита без добавки соды или с недостаточным ее содержанием, что приводило к тяжелым последствиям. Никто из организаторов производства таких масок в то время не удосужился разобраться в химическом процессе нейтрализации хлора гипосульфитом. Как известно, реакция при этом идет следующим образом:
   Образовавшаяся серная и соляная кислоты, в свою очередь, реагируют с гипосульфитом с выделением серы и сернистого газа:
   Таким образом, если маска, пропитанная одним гипосульфитом, достигала своей цели — защиты от хлора, то все равно оставался риск отравления сернистым газом, попадавшим в дыхательные пути с воздухом, прошедшим через маску. Эта ошибка была обнаружена русскими химиками Н.А.Шиловым (1872-1930) и А.М.Беркенгеймом (1867-1938) и побудила к постановке одного из первых научных исследований, касающихся противогазового дела. Такое исследование было выполнено Н.А.Изгарышевым (1884-1956) в Москве в лаборатории профессора Н.А.Шилова (в Коммерческом институте). Уже летом 1915г. рецепт пропитки масок был изменен, и в нее была введена сода (в достаточном количестве), а также глицерин как предохраняющее средство от быстрого высыхания маски. Тогда же было организовано производство сухой смеси солей, из которой изготовлялась простым растворением пропитывающая жидкость. Такая смесь доставлялась на фронт в запаянных жестяных коробках, причем содержимого каждой из них было достаточно для пропитки 100 масок (Н.А.Фигуровский, 1956){12}.
   Лишь после первых атак перед обеими воюющими странами стал во всей остроте и широте вопрос о противогазах, который осложнялся отсутствием опыта в этой области и разнообразием БОВ, которые стали применять обе стороны в течение всей войны. Именно после этих атак началась «война газа с противогазом». Для начала, после союзники приступили к производству в качестве защитного от хлора средства повязок, пропитанных раствором гипольсульфита с содой (Рис.9 и 10). К концу 1915г. защитные средства, совершенствуемые в течение всего года, приняли формы: в Англии — шлемов типа «Гипо» (Рис.11), во Франции — многослойных масок типа «Там-бютэ» (Рис.12), в России влажные маски также были усовершенствованы по типу французских.

   Немного подробнее, на мой взгляд, можно остановиться на российских средствах защиты.
   Первой используемой на русском фронте противогазовой маской была так называемая «Повязка Красного Креста». Неизвестно сейчас, какими данными пользовались организации Красного Креста, когда рекомендовали для изготовления шести- или десятислойные марлевые маски. Такие маски удерживали на себе слишком мало пропитки с антихлором (раствор гипосульфита натрия) и в лучшем случае, как позднее выяснилось, защищали в течение 2-3 мин. Фигуровский (1942) считал, что здесь имело место принятие на веру газетного сообщения о том, что два итальянских профессора из Болоньи предложили маску-рыльце (маска с вытянутой передней часть, куда помещали ткань со специальной противогазовой пропиткой) из 10 слоев марли. Эта маска, по сообщению газеты «Русский врач», будто бы защищала от хлора в течение часа. В начальный период ни одна организация не попыталась довести толщину маски до 20-30 слоев, чтобы сделать возможной защиту хотя бы в течение 10-20 мин.
   В нескольких брошюрах, уцелевших со времени войны, Фигуровский (1942) нашел сведения об имевшихся летом 1915 г. на русском фронте марлевых масках. Помимо вышеописанной маски-повязки Красного Креста в армии имелись другие образцы.
   1. Повязка первого Петроградского образца по форме аналогична повязке Красного Креста первого образца. Была сшита из пяти слоев марли, смачивалась раствором гипосульфита, соды и глицерина. Эта повязка оказалась недостаточной по своей защитной мощности и вскоре была заменена другими.
   2. Повязка второго Петроградского образца (двойной противогаз) изготовлялась из марли, имела в ширину 11П 15 см. Средняя часть повязки имела толщину в 10 слоев марли. Пропитывалась раствором гипосульфита (вероятно, с недостаточной примесью соды). К повязке приложен влажный пяти-десятислойный марлевый компресс, окрашенный в желто-бурый цвет (гидрат окиси железа). При употреблении повязки компресс вкладывался между слоями марли. Маска была упакована в прорезиненную ткань. Вначале к повязке очки не прилагались.
   3. Повязка третьего Петроградского образца конструкцией и упаковкой вполне аналогична предыдущей. Марлевый компресс ее имел голубовато-синюю окраску, зависящую от пропитывающего ее аммиачного раствора гидрата окиси меди. Повязка издавала запах аммиака.
   4. Повязка образца, предложенного медицинской частью управления главноуполномоченного Российского общества Красного Креста при армиях Северо-Западного фронта. Маска Красного Креста второго образца иначе называлась маской Красного Креста. Автором ее называют Аматуни. Изготовлялась из марли. Средняя часть повязки имела форму рыльца (несколько укороченного по сравнению с дальнейшими образцами). В повязке имелся карман, в который в виде компресса вкладывалась корпия (в некоторых образцах — мох). Толщина повязки 10 -20 слоев марли. Ширина средней части повязки 13 П 18 см, длина повязки 18 П 27 см. Маска упаковывалась в пакет из прорезиненной материи.
   5. Маска минского образца. В официальном наставлении называлась также маска-башлык. Изготовлялась в мастерских Минского губернского комитета Всероссийского земского союза. Имела форму повязки шириной до 36 см и длиной около 50 см. Была сшита из материи защитного цвета, пропитанной резиной или же смесью парафина и резины с целью сделать ее непроницаемой для газов. В верхней части повязки имела прямоугольное отверстие со вшитой в него целлулоидной пластинкой, заменяющей очки. В средней части маски, приходящейся в надетом положении против рта, имелось девять круглых отверстий различной величины для поступления в маску внешнего воздуха. Внутрь маски вкладывался компресс из 20 слоев марли, пропитанный гипосульфитом. Маска упаковывалась в мешок защитного цвета. Получила лишь незначительное распространение на фронте, так как была выпущена сравнительно поздно.
   6. Противогаз мастерских Северного района (фронта). Под этим именем на фронт поступали комплекты, состоящие из двух влажных повязок, типа выработанных медицинской частью уполномоченного Красного Креста Северо-Западного фронта (см. выше). К ней прилагались очки, изготовленные из целлулоидной пластинки или же из стекла. Края оправы очков обшиты марлевым валиком. Пара повязок и очки упакованы в клеенчатый мешочек.
   7. Маска образца Московского комитета Всероссийского земского союза (ВЗС). Была изготовлена из марли. Первые ее образцы состояли из 10 слоев марли, затем появились двадцатислойные маски этого образца. Маска имела форму чепца (маска-рыльце) с мягкой проволокой, вставленной на протяжении средней части верхнего края маски. С помощью этой проволоки верхний край надетой маски плотно прилаживался к лицу (маска обжималась около носа).
   8. Маска образца, предложенного комиссией генерала Павлова и утвержденного командующим Северо-Западным фронтом, имела ту же форму, как и предыдущая. Она изготовлялась из фланелета, между слоями которого помещали нитяные концы, удерживаемые редкими стежками. В средней части верхнего края маски была вшита мягкая проволока. К этой проволоке приделана другая мягкая проволока, идущая в толще передней стенки маски вниз так, что обе проволоки расположены в форме буквы Т.
   9. Противогаз Петроградского городского комитета Всероссийского союза городов (ВЗС). Эта маска представляла собой уже описанную выше маску Московского комитета ВЗС и отличалась от нее только упаковкой. Маска влажная, обернута около бутылочки, содержащей противогазовый раствор. Две такие маски с бутылочками были вложены в резиновый мешок, вшитый в мешок из материи защитного цвета. В кармане крышки мешка находились очки, снабженные марлевым валиком (справой). Очки надевались поверх маски; перед употреблением их марлевый валик смачивался противогазовым раствором.
   10. Маска Смоленского образца по своей конструкции была аналогична маске Московского комитета ВЗС. Первоначальный образец маски не смачивался заранее раствором, а маска помещалась вместе с бутылочкой раствора в прорезиненной упаковке. Маски последующих образцов упаковывались по две в резиновый мешок с двумя бутылочками раствора. Маска состояла из 20 слоев марли (первоначальный образец — из 10 слоев).
   Особенностью маски являлось устройство тесемок для прикрепления маски к лицу. С правой стороны имелись две тесемки, с левой — резиновое кольцо, что значительно облегчало правильное и сравнительно быстрое надевание маски.
   11. Маски утвержденного принцем Ольденбургским образца, впоследствии унифицированные, имели название образец 4, 4А и 4Б и представляли собой маску-рыльце с завязками, снабженными резиновым кольцом. Образец 4А отличался от образца 4 прилагаемым компрессом, пропитанным уротропином, а образец 4Б — компрессом с пропиткой для защиты от синильной кислоты.
   12. Маска Трындина представляла собой полушлем из прорезиненной материи с отверстиями для глаз, закрытых стеклами. К маске прикреплялся металлический цилиндр (патрон), дно которого могло отниматься (винтовая нарезка) для обновления набивки патрона. По наружному краю маски имелся резиновый ободок для уплотнения линии непроницаемости. В цилиндрическую коробку вкладывалась марля, пропитанная соответствующим раствором, или же сухая масса различного состава и даже впоследствии — уголь. Маска прикреплялась к лицу с помощью тесемок. Маска Трындина появилась в магазинах в июне 1915 г. и первое время бойко покупалась для фронта, преимущественно офицерами. Однако испытания ее обнаружили ряд недостатков, из которых наиболее существенным являлась недостаточная плотность ткани, пропускавшей газ.
   13. Маска Варшавского образца была сшита из газонепроницаемой материи. Линия прилегания маски к лицу проходила через переносицу. К маске был герметически прикреплен небольшой патрон для помещения поглотительной массы, в качестве которой употреблялась марля, пропитанная противогазовым раствором. К маске прилагались очки. Маска работала явно неудовлетворительно и не получила большого распространения на фронте. Появилась она в марте 1916 г.
   14. Маска Киевского образца. Известно два типа таких масок. Первый тип был близок к утвержденному образцу, отличаясь от последнего лишь более длинным «рыльцем» и соответственно большим количеством слоев марли (32 слоя). Второй тип представлял собой соединение маски рыльца с полушлемом из газонепроницаемой материи со стеклянными очками.
   
   Это далеко не полный список образцов противогазовых масок, имевшихся на русском фронте и предлагавшихся различными учреждениями. Полного у меня, увы, нет ...

   Обнаружен в 1774 г. шведским химиком К.В.Шееле взаимодействием соляной кислоты с пиролюзитом MnO2. Шееле собрал получившийся в результате реакции желто-зеленый газ, исследовал его свойства и назвал «дефлогистированной соляной кислотой», иначе «оксидом соляной кислоты». В 1810 г. английский химик Х.Дэви установил, что этот газ — элемент и назвал его chlorine (от греч. chlorуs — желто-зеленый). В 1813 г. Ж.Гей-Люссак предложил для этого элемента название «хлор».

   Открыт в 1811г. Х.Дэви. Забыв, что в сосуде уже находится монооксид углерода (газ без цвета и запаха), он впустил в этот сосуд хлор, который хотел сохранить для опытов, намеченных на следующий день. Закрытый сосуд остался стоять на лабораторном столе около окна. День был яркий и солнечный. На следующий день утром Дэви увидел, что хлор в сосуде потерял свою желтовато-зеленоватую окраску. Приоткрыв кран сосуда, он почувствовал своеобразный запах, напоминающий запах яблок, сена или разлагающейся листвы. Дэви исследовал содержимое сосуда и установил присутствие нового газообразного вещества, которому дал название «фосген», что в переводе с греческого означает «рожденный светом». Перед Первой мировой войной фосген производился в больших количествах и служил для изготовления различных красок для шерстянных материй.

   Он же бета-беташтрих-дихлордиэтилсульфид. Открывали несколько раз. В 1822г. французский химик Г.Деспрет, исследуя реакцию этилена с хлоридами серы, получил маслянистую жидкость, которую он не идентифицировал. В 1859г. сотруднику университета в Геттингене А.Ниманну (была поставлена задача провести два исследования: осуществить химическую реакцию хлорида серы с этиленом и определить химический состава листьев коки. В результате Ниманн получил бета-беташтрих-дихлордиэтилсульфид — соединение, не известное во время исследования. Но, вдыхая иприт во время ранних экспериментов, он отравился. Будучи уже отравленным, Ниманн успешно провел исследование листьев коки и выделил алкалоид кокаин. Ниманн умер дома в Госларе от пневмонии в возрасте 26 лет. Вероятно, его смерть — первый фатальный случай отравления человека ипритом. В 1860г. Ф.Гутри (Англия), изучая ту же реакцию, получил реакционные смеси, обладающие кожно-нарывным действием. И Гутри, и Ниманн считали, что имели дело с техническим бис-(2-хлорэтил)дисуль-фидом. бета-беташтрих-дихлордиэтилсульфид в чистом виде был получен немецким химиком В. Мейером в 1886г. Немецкие химики В.Ломмель и В.Штайнкопф весной 1916г. предложили применить П,П'-дихлордиэтилсульфид на поле боя. Их фамилии были увековечены в названии этого ОВ в Германии: «Lost».

   Химическое оружие (ХО) - это отравляющие вещества и средства их применения. Отравляющими веществами (0В, чаще БОВ –Ббоевые отравляющие вещества) называются токсичные химические соединения, предназначенные для нанесения массовых поражений живой силе при боевом применении. Отравляющие вещества составляют основу химического оружия и состоят на вооружении армий ряда западных государств. В армии США каждому 0В присвоен определенный буквенный шифр. По характеру воздействия на организм человека 0В подразделяются на нервно-паралитические, кожно-нарывные, общеядовитые, удушающие, психохимические и раздражающие.
   По быстроте наступления поражающего действия 0В (в армии США) подразделяются на смертельные, временно выводящие из строя и кратковременно выводящие из строя. При боевом применении смертельные 0В вызывают тяжелые (смертельные) поражения живой силы. В эту группу входят 0В нервно-паралитического, кожно-нарывного, общеядовитого и удушающего действия, ботулинический токсин (вещество ХR). Временно выводящие из строя 0В (психохимического действия и стафилококковый токсин РG) лишают боеспособности личный состав на срок от нескольких часов до нескольких суток. Поражающее действие кратковременно выводящих из строя 0В (раздражающего действия) проявляется на протяжении времени контакта с ними и сохраняется в течение нескольких часов после выхода из зараженной атмосферы.
    В момент боевого применения 0В могут находиться в парообразном, аэрозольном и капельно-жидком состоянии. В парообразное и мелкодисперсное аэрозольное состояние (дым, туман) переводятся 0В, применяемые для заражения приземного слоя воздуха. Облако пара и аэрозоля, образованное в момент применения химических боеприпасов, называется первичным облаком зараженного воздуха (3В). Облако пара, образующееся за счет испарения 0В, выпавших на почву, называется вторичным. 0В в виде пара и мелкодисперсного аэрозоля, переносимые ветром, поражают живую силу не только в районе применения, но и на значительном расстоянии. Глубина распространения 3В на пересеченной и лесистой местности в 1,5—3 раза меньше, чем на открытой. Лощины, овраги, лесные и кустарниковые массивы могут явиться местами застоя 0В и изменения направления его распространения.
   Для заражения местности, вооружения и военной техники, обмундирования, снаряжения и кожных покровов людей 0В применяются в виде грубодисперсных аэрозолей и капель. Зараженная местность, вооружение и военная техника и другие объекты являются источником поражения людей. В этих условиях личный состав будет вынужден длительное время, обусловленное стойкостью 0В, находиться в средствах защиты, что снизит боеспособность войск.
   Стойкость 0В на местности — это время от его применения до момента, когда личный состав может преодолевать зараженный участок или находиться на нем без средств защиты.
   0В могут проникать в организм через органы дыхания (ингаляционно), через раневые поверхности, слизистые оболочки и кожные покровы (кожно-резорбтивно). При употреблении зараженной пищи и воды проникновение 0В осуществляется через желудочно-кишечный тракт. Большинство 0В обладает кумулятивностью, т. е. способностью к накоплению токсического эффекта.

   Боевой концентрацией называется концентрация 0В в воздухе необходимая для достижения определенного боевого эффекта, например выведения живой силы из строя или снижения ее боеспособности на определенный срок. Это количественная характеристика заражения воздуха парами и аэрозолями 0В.
   Боевая концентрация (С) выражается массовой концентрацией, которая определяется количеством 0В М в единице объема воздуха V: С=М/V и измеряется в мг/л, мг/м3 или г/м3. Для перевода мг/л в другие размерности легко воспользоваться соотношением: 1 мг/л==1 г/м3 ==1000 мг/м3.
   Каждое 0В характеризуется диапазоном боевых концентраций в зависимости от выполняемой с помощью этого 0В боевой задачи. Так, если 0В обладает смертельным действием, то его диапазон боевых концентраций будет простираться от минимальной концентрации, в короткое время, вызывающей первые признаки поражения и в итоге — гибель организма, до концентрации, при которой организм погибает в течение минимального времени (1 мин). Например, GВ в концентрации около 0,0002 мг/л через 1—2 мин вызывает у человека первые признаки поражения (сужение зрачков глаз слабой степени), а при пребывании в атмосфере с такой концентрацией в течение суток — смертельный исход. Смерть наступает через несколько минут, если в течение одной минуты вдыхать воздух с концентрацией GВ в нем около 0,1 мг/л. Таким образом, боевые концентрации GВ находятся в диапазоне 10-4- 10-1 мг/л.

   В зависимости от способов применения химического оружия и свойств отравляющих веществ ими может быть достигнуто заражение либо атмосферы, либо местности, либо комбинированное заражение — атмосферы и местности.
   Облако пара (тумана, дыма. мороси) 0В, образующееся непосредственно в момент применения химического оружия, например при разрыве химических боеприпасов, называется первичным облаком. Оно является причиной непосредственного поражения незащищенных людей и животных.
   Облако пара 0В образующееся за счет испарения отравляющего вещества с зараженных местности, вооружения, военной техники и сооружений, называют вторичным облаком.
   Как первичное, так и вторичное облако 0В распространяется по направлению ветра на различные расстояния от места применения. Расстояние от подветренного края участка применения (участка заражения) до внешней границы зараженного облака, на котором сохраняется боевая концентрация 0В, называется глубиной распространения облака зараженного воздуха.
   Глубина распространения первичного облака зараженной атмосферы зависит от многих факторов, из которых основными являются первоначальная концентрация 0В, степень вертикальной устойчивости воздуха, скорость ветра, топография местности. Глубина распространения облака 0В практически прямо пропорциональна начальной концентрации 0В и скорости ветра. При конвекции глубина распространения первичного облака будет в 3 раза меньше, а при инверсии — в 3 раза больше, чем при изотермии. Если на пути облака зараженной атмосферы встречается лесной массив или возвышенность, то глубина его распространения резко уменьшается.
   Средняя глубина распространения первичного облака зараженного воздуха на открытой местности при изотермии составляет 2—5 км для кожно-нарывных и 15 - 25 км для нервно-паралитических ОВ.
   Глубина распространения вторичного облака зараженной атмосферы также обусловлена рядом факторов. Чем больше участок и плотность заражения, тем дальше по направлению ветра распространяется вторичное облако. Влияние скорости ветра, степени вертикальной устойчивости воздуха и топографических особенностей местности на глубину распространения вторичного облака аналогично влиянию этих факторов на неведение первичного облака.
   Начальный момент поражающего действия облака зараженной атмосферы зависит главным образом от скорости ветра и удаления от подветренной границы от подветренной границы района применения химического оружия. Продолжительность поражающего действия облака оказывается различной. Средняя продолжительность поражающего действия первичного облака относительно невелика и обычно не превышает 20—30 мин. Средняя продолжительность поражающего действия вторичного облака определяется временем полного испарения 0В с зараженных поверхностей и измеряется несколькими часами или даже сутками.
   Таким образом, глубина распространения первичного и вторичного облаков зараженной атмосферы и продолжительность их поражающего действия определяются масштабом применения, физико-химическими и токсическими свойствами 0В.

   Отравляющие вещества в виде грубодисперсного аэрозоля и капель заражают местность и расположенные на ней объекты, одежду, средства защиты и источники воды. Они способны поражать людей и животных, как в момент оседания, так и после оседания частиц 0В. В последнем случае поражение может быть получено ингаляционным путем вследствие испарения 0В с зараженных поверхностей, в результате кожной резорбции при контакте людей и животных с этими поверхностями или перорально при употреблении зараженных продуктов питания и воды.
    Количественной характеристикой степени заражения различных поверхностей, в том числе и незащищенных кожных покровов, является плотность заражения, под которой понимают массу 0В, приходящуюся на единицу площади зараженной поверхности; D=M/S, где D— плотность заражения, мг/см2 (г/м2, кг/га, г/км2); M—количество 0В, мг (г, кг, т); S—площадь зараженной поверхности, см2 (м2, га, км2); 1 мг/см2= ==10 г/м2==100 кг/га ==10 т/км2.
    Каждое ОВ характеризуется диапазоном боевых плотностей заражения местности вместе с расположенными на ней людьми, животными и различными объектами, значения которых зависят от токсичности 0В и от решаемых задач. Так, по иностранным данным, боевые плотности заражения местности веществом VХ при выполнении задачи на уничтожение живой силы, защищенной противогазами, составляет 0,002—0,01 мг/см2 (0,02—0,1 т/км2) Соответствующие боевые плотности заражения для НD равны 0,2—5 мг/см2 (2—5 т/км2).

   Под стойкостью ОВ, с одной стороны, понимают продолжительность их нахождения на местности или в атмосфере как реальных материальных веществ, с другой стороны — время сохранения ими выражающего действия, в которое входят как продолжительность пребывания их на местности в неизменном виде, так и длительность заражения атмосферы в результате испарения с почвы и поверхностей или взвихрения с пылью.
   Стойкость ОВ на местности зависит от их химической активности и совокупности физико-химических свойств (температуры кипения, давления насыщенного пара, летучести, насыщенного пара, летучести, в определенной мере — вязкости и температуры плавления).
   Стойкость ОВ в неизменных лабораторных условиях приближенно можно оценить по так называемой относительной стойкости Q - безразмерной величине, которая показывает, насколько конкретное 0В при определенной температуре воздуха испаряется быстрее или медленнее, чем вода при температуре воздуха 15° С.
   С понижением температуры стойкость ОВ увеличивается.
   Следует помнить, что относительная стойкость не характеризует продолжительность поражающего действия отравляющего вещества, поскольку она определяется не только летучестью и стойкостью ОВ на местности, но и его токсичностью.
   Реальная стойкость 0В на местности зависит от климатических и метеорологических условий, способствующих ускорению или замедлению испарения вещества. При этом наибольшее значение имеют температура воздуха и почвы, вертикальная устойчивость приземного слоя атмосферы и скорость ветра. Естественно, что в зимних условиях при инверсии и в безветренную погоду стойкость ОВ будет максимальной, а летом при конвекции и сильном ветре — минимальной.
   Влияние характера местности на стойкость 0В связано со структурой и пористостью почвы, ее влажностью, химическим составом, а также наличием и характером растительного покрова. На песчаной почве, лишенной растительности, стойкость будет незначительной. На глинистых почвах, покрытых зеленой растительностью, 0В имеют, напротив, большую стойкость.
    Следует заметить, что стойкость 0В по продолжительности пребывания его на зараженной поверхности не всегда совпадает с его способностью заражать атмосферу. Так, при низких температурах вещество НD испаряется настолько медленно, что сколько-нибудь серьезного заражения воздуха паром не происходит. При средней плотности заражения 25 г/м2 и средней скорости ветра стойкость НD в летних условиях (25° С) составляет 1—1,5 сут., при 10° С — несколько суток, а в некоторых случаях и недели. Стойкость ОВ как материального вещества значительно меньше по сравнению с HD и составляет 30-60 мин при 250 С и около суток при 10 С на почве, покрытой травянистой растительностью. Однако из-за высокой токсичности GВ в течение всего этого времени в атмосфере образуются его опасные концентрации.
   Летучие низкокипящие ОВ типа AC или СG практически не заражают поверхности они нестойки, и время их поражающего действия соответствует времени отравления атмосферы. У стойких 0В с максимальными концентрациями, значительно превышающими боевые, время поражающего действия зависит от продолжительности заражения поверхности. Поэтому часто, хотя и не всегда правильно, стойкость О В на местности приравнивают к времени их поражающего действия в атмосфере.
   Стойкость заражения зависит также от способов применения 0В. Так, при увеличении степени дробления ОВ в процессе его перевода в боевое состояние общая поверхность капель (частиц) увеличивается, что приводит к более быстрому впитыванию и испарению, т. е. к уменьшению стойкости.
   Изменение стойкости некоторых 0В на среднепересеченной местности зависит от метеорологических условий.

   Токсичность (греч. Toxikon - яд) является важнейшей характеристикой ОВ и других ядов, определяющей их способность вызывать патологические изменения в организме, которые приводят человека к потере боеспособности (работоспособности) или к гибели.
   Количественно токсичность 0В оценивают дозой. Доза вещества, вызывающая определенный токсический эффект, называется токсической дозой (D)
   Токсическая доза, вызывающая равные по тяжести поражения, зависит от свойств 0В или яда, пути их проникновения в организм, от вида организма и условий применения 0В или яда.
   Для веществ, проникающих в организм в жидком или аэрозольном состоянии через кожу, желудочно-кишечный тракт или через раны, поражающий эффект для каждого конкретного вида организма в стационарных условиях зависит только от количества 0В или яда, которое может выражаться в любых массовых единицах. В химии 0В обычно токсодозы выражают в миллиграммах.
   Токсические свойства 0В в ядов определяют экспериментальным путем на различных животных, поэтому чаще пользуются понятием удельной токсодозы — дозы, отнесенной к единице живой массы животного и выражаемой в миллиграммах на килограмм.
   Токсичность одного и того же ОВ даже при проникновении в организм одним путем различна для разных видов животных, а для конкретного животного заметно различается в зависимости от способа поступления в организм. Поэтому после численного значения токсодозы в скобках принято указывать вид животного, для которого эта доза определена, и способ введения ОВ или яда. Например запись: «GВ, Dсмерт 0,017 мг/кг (кролики, внутривенно)» означает, что доза вещества GВ 0,017 мг/кг, введенная кролику в вену, вызывает у него смертельный исход.
   Различают смертельные, выводящие из строя и пороговые токсодозы.
   Смертельная (или Летальная) токсодоза LD (L от лат. letalis,
   смертельный) — это количество 0В, вызывающее при попадании в организм смертельный исход с определенной вероятностью. Обычно пользуются понятиями абсолютно смертельных токсодоз, вызывающих гибель организма с вероятностью 100% (или гибель 100% пораженных), LD100 и среднесмертельных (медианно-смертельных), или условно смертельных, токсодоз, летальный исход от введения которых наступает у 50% пораженных, LD50.
   Выводящая из строя токсодоза ID (I от англ. incapacitate— вывести из строя) — это количество 0В, вызывающее при попадании в организм выход из строя определенного процента пораженных как временно, так и со смертельным исходом. Ее обозначают ID100 или ID50.
   Пороговая токсикодоза РD (Р от англ. primary—начальный) — количество 0В, вызывающее начальные признаки поражения организма с определенной вероятностью или, что то же самое, начальные признаки поражения у определенного процента людей или животных. Пороговые токсодозы обозначают РD100 или РD50.
    Цифровые индексы, обозначающие процент пораженных (или вероятность поражения), в принципе могут иметь любое заданное значение. При оценке эффективности отравляющих веществ обычно используют значения LD50 (или соответственно ID50, PD50).
   В дозах, меньших LD50, 0В вызывают поражения различной степени тяжести: тяжелые при 0.3—0,5 LD50, средние при 0,2 LD50 и легкие приблизительно при 0,1LD50.
    Табличные значения кожно-резорбтивных токсодоз 0В справедливы для бесконечно большой экспозиции, т. е. для случая, когда попавшее на кожу 0В не удаляется c нее и не дегазируется. Реально для проявления того или иного токсического эффекта на поверхности кожи должно оказаться большее количество яда, чем приведенное в таблицах токсичности отравляющих веществ. Это количество и время, в течение которого 0В должно находиться на кожной поверхности при резорбции, помимо токсичности в значительной мере обусловлено скоростью всасывания 0В через кожу. Так, по данным американских специалистов, вещество VХ характеризуется кожно-резорбтивной токсодозой LD50 6— 7 мг на человека. Чтобы эта доза попала в организм, 200 мг капельно-жидкого VХ должно быть в контакте с кожей в течение примерно, 1 ч или ориентировочно 10 мг — в течение 8 ч. Благодаря защитным свойствам одежды это количество увеличивается и в летнее время для часовой экспозиции составляет около 95 мг.
   Сложнее рассчитать токсодозы для 0В, заражающих атмосферу паром или тонкодисперсным аэрозолем и вызывающих поражения человека и животных через органы дыхания. Прежде всего делают допущение, что ингаляционная токсодоза прямо пропорциональна концентрации 0В, С, во вдыхаемом воздухе и времени дыхания t. Кроме того, необходимо учесть интенсивность дыхания V, которая зависит от физической нагрузки и состояния человека или животного. В спокойном состоянии человек делает примерно 16 вдохов в минуту и, следовательно, в среднем поглощает 8—10 л/мин воздуха. При средней физической нагрузке (езда на броне танка, марш) потребление воздуха увеличивается до 20—30 л/мин, а при тяжелой физической нагрузке (бег, земляные работы) составляет около 60 л/мин.
   Таким образом, если человек вдыхает воздух с концентрацией в нем 0В С (мг/л) в течение t (мин) при интенсивности дыхания V (л/мин), то удельная поглощенная доза 0В (количество 0В, попавшее в организм), D (мг/кг) будет равна D=CtV/G.
   Немецкий химик Ф. Габер предложил упростить это выражение. Он сделал допущение, что для людей или конкретного вида животных, находящихся в одинаковых условиях, отношение V/G. Разделив на него обе части уравнения, он получил выражение Т=Сt.
   Произведение Сt Ф. Габер назвал коэффициентом токсичности и принял его за достоянную величину. Это произведение, хотя и не является токсодозой в строгом смысле этого слова, позволяет сравнивать различные 0В по ингаляционной токсичности. Если, например, Сt для иприта 1,5 мг мин/л, а для фосгена 3,2 мг мин/л, то ясно, что при действии через органы дыхания иприт примерно в 2 раза токсичнее фосгена.
    При таком подходе не учитывается, конечно, что часть 0В, попавшего в организм с вдыхаемым воздухом, выдыхается обратно, а часть 0В обезвреживается организмом. Не учитывается и ряд других факторов, влияющих на токсичность. Тем не менее произведением Сt до сих пор пользуются для оценки ингаляционной токсичности 0В. Часто его даже неправильно называют токсодозой. Более правильным представляется название относительной токсичности при ингаляции.
   Для характеристики смертельной, выводящей из строя и пороговой токсичности О В, поражающих организм через органы дыхания в виде пара или аэрозоля, используют те же буквы и цифровые индексы, что и при токсодозах ОВ кожно- резорбтивного действия Их обозначают соответственно LCt100 и LCt50, Ict100 и Ict50, PCt100 и PCt50.
   Относительная токсичность ОВ при ингаляции зависит от физической нагрузки на человека. Для людей, занятых тяжелой физической работой, она будет значительно меньше, чем для людей, находящихся в покое. С увеличением интенсивности дыхания возрастет и быстродействие 0В. Например, для GВ при легочной вентиляции 10 л/мин и 40 л/мин значения LCt50 составляют соответственно около 0,07 мг • мин/л и 0,025 мг • мин/л. Если для вещества CG произведение Сt 3,2 мг. мин/л при интенсивности дыхания 10 л/мин является среднесмертельным, то при легочной вентиляции 40 л/мин — абсолютно смертельным.
   Следует заметить, что табличные значения константы Сt справедливы для коротких экспозиций, значительно различающихся, однако для разных отравляющих веществ в зависимости от их физических, физико-химических и химических свойств. Для АС это значение справедливо при времени t, измеряющемся несколькими минутами, для CG уже в пределах одного часа. При вдыхании зараженного воздуха с невысокими концентрациями в нем 0В, но в течение достаточно длительного промежутка, времени значение Сt увеличивается вследствие частичного разложения отравляющего вещества в организме и неполного поглощения его легкими, Например, для АС относительная токсичность при ингаляции LСt50 колеблется от I мг. мин/л для высоких концентраций его в воздухе до 4 мг • мин/л, когда концентраций 0В невелики.

   А. Когда возможна атака удушливыми газами?
   
   1. Какая должна быть поверхность земли?
   Местность перед нашей позицией должна быть ровной; на ней не должно быть углублений (оврагов и т. п.), так как газы, будучи более тяжелыми, чем воздух, стремятся скопляться во впадинах.
   
   2. Какая должна быть погода?
   Скорость ветра не должна превышать 2-3 м в секунду. Ни почва, ни воздух не должны быть нагретыми, так как теплый воздух, поднимаясь с земли, заставляет и газы подниматься, и они проносятся над траншеями, не производя действий. Поэтому не может быть речи об атаке с газами в солнечную погоду.
   
   Б. Как узнать о начале атаки газами?
   1. Если погода сухая, то можно видеть, как из неприятельских траншей поднимается зелено-желтое облако. Оно со свистом надвигается на наши позиции. В силу своей тяжести газ стелется по земле, заполняя траншеи и убежища.
   2. Если воздух сырой, то желтое облако превращается в густой белый туман. Прочие признаки — те же, что указаны выше.
   
   В. Какие следует принимать меры ввиду возможности атаки?
   1. Если становится ясным, что будет произведена атака газами, то часовые немедленно надевают предохранительные маски, чтобы защитить себя от газа.
   2. Дежурный унтер-офицер предупреждает ротного командира.
   3. Часовой, ближайший к месту расположения взводного командира, докладывает ему об этом.
   4. Остальные часовые бросаются к убежищам, где находятся их товарищи, и поднимают тревогу, так как необходимо, чтобы нижние чины покинули углубленные места, где газ может скопляться.
   5. Каждый берется за свое ружье, достает предохранительную маску из коробки, находящейся возле ружья, и надевает ее. Кроме того, каждый вооружается хотя бы двумя ручными гранатами.
   6. Затем каждый становится на свое место. Открывается непрерывный огонь по газовому облаку, чтобы заставить его подняться. Ручные гранаты также производят очень хорошее действие.
   7. В каждой группе один из солдат накладывает на бруствер горючие вещества, хранящиеся для такого употребления поблизости в ящике (дрова, солома, древесные опилки, тряпье и пр.). Их зажигают, когда облако дойдет до проволочных заграждений.
   8. Чрезвычайно важно, чтобы все меры, принятые для предупреждения солдат, были исполнены самым спокойным образом, чтобы избежать замешательства. Следует избегать шума, за исключением произнесения необходимых приказаний, чтобы не привлекать внимания неприятеля к тому, что мы готовы к сражению. Если каждый наденет предохранительную маску и станет на свой пост, то облако пронесется, не причинив вреда, и неприятель, который следует непосредственно сзади, будет отброшен действительным огнем.

   . Атака неприятеля при помощи удушливых газов может быть только в том случае, если ветер дует в сторону наших окопов, и при условии, если небо облачное, или в сумерки. Газовая атака невозможна, если ветер дует в сторону окопов противника и когда светит солнце.
   2. При правильном применении противогазов неприятельские удушливые газы не страшны. Наша артиллерия, находясь в безопасности от действия газов, своим огнем совместно с пехотным, пулеметным, минометным и огнем ручных гранат рассеет облака газов и не допустит наступающего противника; кроме того, противогазовые повязки отлично защищают. Поэтому, как только увидишь облака удушливых газов, сейчас же надевай повязку и стреляй в облака, и действия газов не причинят тогда никакого вреда.
   3. Облака удушливых газов могут быстро двигаться, поэтому необходимо уметь скоро и сноровисто надевать повязку. Каждый должен упражняться в надевании повязки и обязан также хорошо усвоить обращение с ней, как со своим оружием.
   4. Противогазовую повязку надлежит сохранять в целости и в таком месте, чтобы легко ее можно было достать. Каждый отвечает за целость и сохранность своей повязки.
   5. При появлении облаков газов стой на месте, не скрывайся в убежищах и не убегай в сторону, а тем более назад.
   6. В случае если потеряешь повязку или она придет в негодность, достань себе новую. Платок со смоченной землей или даже один мокрый платок наложи крепко на рот и нос: небольшая защита все-таки лучше, чем ничего.
   7. Если кто почувствует, что отравился газами, то помни, что в тылу находятся врачи с приготовленными средствами, которые устраняют вредные действия газов.
   8. Удушливый газ безвреден для глаз; если он и будет щипать некоторое время глаза, то, во всяком случае, не повлечет за собой вредных последствий.

   1. Устройство снарядов
   1.1. Снаряды с газами предназначены для тяжелых полевых гаубиц. Кроме взрывчатого вещества, в них помещается химический состав, обращающийся в газ в момент разрыва. Состав этот производит такое раздражение глаз, дыхательных органов и слизистых оболочек желудка, что становится невозможным находиться в облаках газа или вблизи них.
   Взрывчатый заряд несколько слабее, чем в обыкновенной гранате, но тем не менее достаточно силен, чтобы действие газа сопровождалось и разрывным действием гранаты.
   Однако сила проникновения осколков в закрытия значительно слабее.
   
   1.2. В зависимости от употребляемого химического состава различаются снаряды «Т» и «К».
   Состав «Т» представляет жидкость. Развиваемые им газы тяжелее воздуха; они стелются по земле в виде тумана, проникают в углубления, траншеи, укрытия, погреба, покрытые лесом площади, и производят свое раздражающее действие иногда в течение нескольких часов.
   Состав «К» — также жидкий. Раздражающее действие его в момент разрыва сильнее и невыносимее. Но газы, будучи легче воздуха, скорее расходятся, так что спустя некоторое время действие их прекращается.
   Обе жидкости помещаются в свинцовой коробке, вкладываемые в цилиндрическую часть снаряда, взрывчатое же вещество помещается в оживальной части. Последняя выкрашена в черный цвет и помечена буквами «Т» или «К».
   1.3. Снаряды с газами тяжелее обыкновенных примерно на 1,8 кг. Обращение с ними не требует особых мер; они хранятся и укладываются так же, как и обыкновенные. В случае обнаружения просачивания жидкости снаряд должен быть выброшен и взорван.
   1.4. Условия наблюдения снарядов с газами такие же, как и обыкновенных; различия — между облаками разрывов нет.
   
   2. Применение снарядов с газами
   2.1. В соответствии с двояким действием химических составов оба вида снарядов с газами применяются в различных случаях.
   Снарядами «Т» пользуются для обстрела позиции или участка местности, пребыванию в котором противника желательно помешать в течение значительного промежутка времени. Эти снаряды представляют, однако, то неудобство, что мешают некоторое время и собственным войскам занять обстрелянный участок, а иногда даже пройти через него.
   Снаряды «К» употребляются в тех случаях, когда желательно быстро очистить позицию от сил противника с целью сейчас же занять ее или пройти через нее.
   2.2. Примеры:
   а) пехотная позиция должна быть взята, причем предполагается не переходить за нее или перейти только на небольшое расстояние, предусматривая использование неприятельских траншей собственными войсками, — снаряды «К»;
   б) желательно взять позицию и пройти далее. Если позиция неприятеля в открытом поле — снаряды «Т» или «К»; если в густом лесу — исключительно снаряды «К»;
   в) желательно обстрелять тыловую неприятельскую позицию, чтобы нейтрализовать ее и помешать наблюдению артиллерии, — снаряды «Т»;
   г) обстрел сооружения, предназначенного для фланкирования подступов к позиции, расположенной на высотах или в лесу, — снаряды «Т»;
   д) желательно отбросить неприятельские войска, укрепившиеся в отдельных дворах и небольших лесах, — снаряды «Т» или «К», в зависимости от намерения занять эту зону расположения или пройти дальше;
   е) устройство завесы на целом участке с целью воспрепятствования подходу резервов и отступлению противника — снаряды «Т»;
   ж) бой с батареями и группами батарей — снаряды «К», а вскоре затем — снаряды «Т».
   2.3. Атмосферные условия, и в особенности ветер, имеют большое влияние на пользование снарядами с газами.
   Полное отсутствие ветра или слабый ветер являются самыми благоприятными условиями. При сильном ветре результаты слабые.
   Надо иметь в виду, что в больших лесах ветра обыкновенно совсем нет или же он слаб, даже когда вокруг дуют сильные ветры.
   Само собой разумеется, что направление ветра в сторону противника является самым выгодным. Однако при слабости ветра направление его не имеет особого значения.
   Благоприятна также сильная влажность (75-100 %) воздуха. Слабый дождь не представляет неудобств, сильный мешает удачной стрельбе.
   Холодный воздух (нулевая температура) совершенно исключает пользование снарядами с газом.
   
   3. Порядок стрельбы
   а) Общие положения
   3.1.a. Вследствие увеличенного веса снаряда дальность стрельбы уменьшена. Установлено, что при стрельбе на средних дистанциях надо повышать прицел примерно на 100 м.
   3.2.a. Стрельба отдельными орудиями является безрезультатной. Количество необходимого газа может быть получено только при сравнительно большом числе выстрелов.
   При стрельбе снарядами «К» надо развить интенсивный огонь в течение самого короткого промежутка времени, чтобы заставить противника покинуть позицию.
   Стрельба снарядами «Т» может быть более продолжительна. Раз газовая завеса образовалась, достаточно поддерживать самый редкий огонь.
   Газовая завеса, препятствующая подходу резервов, должна сохраняться до тех пор, пока собственная пехота не займет атакуемую позицию.
   3.3.a. Чтобы использовать и разрывное действие снарядов, не следует образовывать газовой завесы над местностью, не заключающей в себе заслуживающих внимания целей, а надо, наоборот, выбирать такие зоны, где под огнем могут оказаться расположенные к тылу опорные пункты, бивуаки, склады, выходы из селений.
   3.4.a. Перед серьезной артиллерийской атакой газовыми снарядами надо избегать одиночных выстрелов такими снарядами, в противном случае предупрежденный противник может своевременно принять соответствующие меры противодействия.
   
   б) Частные случаи
   3.1.b. Стрельба по пехотным позициям. Каждой батарее дается участок обстрела шириной примерно в 150 м.
   Пристрелка обыкновенными снарядами (боковое наблюдение) должна быть закончена до начала атаки.
   Обыкновенно начинают обстреливать дальние участки позиции неприятеля примерно на 400 м в тылу наиболее вынесенной вперед линии. Затем огонь переносится ближе, скачками в 25 м и, наконец, доходит до перволинейной траншеи.
   При каждом прицеле выпускается 12 снарядов, равномерно распределяемых по фронту в 150 м. Когда огонь доходит до передовой линии, он некоторое время (20-30 мин.) продолжается, а затем дистанция стрельбы вновь увеличивается скачками в 25 м.
   Одновременно с этим к неприятельской позиции подходят разведчики, вооруженные ручными гранатами и щитами, с целью выяснить, занята ли она еще и было ли действие газов настолько сильным, что собственные войска могут двинуться вперед (и на какое расстояние).
   В случае обстрела разведчиков огонь вновь переносится на передовую линию. Эта линия, кроме того, должна обстреливаться войсками.
   Если огонь противника прекратился или значительно ослаб, пехота бросается в атаку сейчас же, после того как разведчики достигнут передовых линий. Одновременно артиллерия постепенно переносит огонь на более удаленные участки.
   Орудия, не стреляющие снарядами с газами, соблюдают следующие правила ведения огня.
   Легкие гаубицы распределяют свой огонь по фронту атаки и обстреливают перволинейные траншеи гранатами с дистанционным действием.
   Мортирные батареи обстреливают наиболее сильные опорные пункты, а если таковых нет, — передовые траншеи и расположенные за ними траншеи-укрытия.
   Полевые пушки обстреливают части противника, покидающие позиции. 10-см пушки и другие тяжелые орудия для настильной стрельбы обстреливают подступы, резервы и т. д.
   3.2.b. Стрельба по артиллерии. Действие снарядов с газами особенно ценно при стрельбе по артиллерии, расположенной в перекрытых окопах, в лощинах и в маленьких лесах. Раз артиллерия приведена к молчанию, то можно перенести огонь на другую цель, так как действие газов будет еще некоторое время продолжаться. В известных случаях можно, кроме того, нейтрализовать наблюдательные пункты.
   Для поражения прислуги, удаляющейся от батарей, надо одновременно вести стрельбу снарядами с дистанционным действием, как это делается при стрельбе по пехотным позициям.
   3.3.b. Стрельба по определенной зоне. Орудия батареи устанавливаются таким образом, чтобы при параллельных осях обстреливать участок фронта шириной в 50 м.
   Подлежащее поражению пространство обстреливается затем по зонам шириной в 50 м и глубиной в 25 м так, чтобы не оставалось никаких промежутков.
   Для того чтобы не было возможности быстро пройти сквозь завесу, необходимо, чтобы она имела в глубину по крайней мере 200 м. Сначала нужно образовать завесу вдоль всего фронта, а уже затем увеличивать ее глубину.
   Последовательность залпов может изменяться в зависимости от направления ветра, от характера неприятельских позиций на обстреливаемом участке, а также от предположенных действий собственных войск.
   При западном ветре, например, надо начинать залпы с западной стороны; если собственная пехота предполагает продвинуться к обстреливаемому участку, то начинать стрельбу надо по ближайшим частям и т. д.
   Расчет стрельбы должен быть сделан в виде таблицы, изображающей цель по ширине и глубине.
   Чтобы не выпускать из рук управления огнем, даже во время стрельбы по площадям, командующий артиллерией должен иметь чертеж; он в таком случае может быстро изменять порядок стрельбы как на основании собственных наблюдений, так и на основании поступающих к нему докладов. Ему надо только указывать номера залпов (пропустить некоторые или повторить некоторые по известным пунктам).
   Необходимо обратить внимание войск на то, что газы хотя и вызывают временные недомогания, но в общем не причиняют вреда.